Мрачный корабль поздней ночью
Пришел в родной порт.
Прибрежные волны узнали
Его ветхий борт.
Видело что, где скиталось, в каких же морях это судно?
Ветры какие жестоко рвали его паруса?
Ярко луна распахнулась — на палубе тихо, безлюдно,
Скрытую тайну, наверно, знают одни небеса.
Вдруг, на борту показался
Один человек,
Якорь бросился в море,
Бриг встал на ночлег.
Шлюпка проворно упала на воду, застыв неподвижно,
Берег, так долго желанный, прячет сырой полумрак,
Медленно капает время, берег подкрался не слышно,
Лёгкий удар, пошатнувшись, вышел из лодки моряк.
Направился в город, он лежит на холмах,
Торговый, довольно богатый.
На улицах пусто, все закрылись в домах,
Слоняется пёс, лишь, мохнатый.
Вот и родная вся обитель его,
Ухоженный домик, ограда,
И в окнах высоких, так уютно темно,
Не видно с дороги жаль сада.
Зайти бы, но нет, моряк прошёл мимо,
Замедлив немного свой шаг,
Он чем-то, похоже, вконец одержимый,
Повсюду мерещится враг.
О детях, жене все мысли отвергнув,
Слеза обожгла горячо,
Побрел он усталой походкой в таверну,
Куда пойти ночью ещё?
В таверне местечко вмиг нашлось для него,
В кармане теснится монета,
Еда для желудка и вино для мозгов,
Здесь можно дождаться рассвета.
Моряк утомлен был, весь измучен и слаб,
Какой-то совсем измождённый,
И скоро вокруг все, вдруг, услышали храп,
Негромкий такой, приглушённый.
Проснулся моряк, кто-то его
Легонько задел за плечо,
Огляделся и понял, что утро уже,
Давно ждёт его на дворе.
Рядом стоял моложавый старик,
Был он знатно одет, да богатый парик,
«Позвольте составить компанию вам»,-
Его голос силён был не по годам.
День просидели они за столом,
И моряк старику рассказал обо всём.
Вот история эта, в неё нелегко
Поверить, сомнение весьма велико.
Будто, уже близко к дому родному,
Осталось три дня всего, может четыре,
Оказался корабль их как в антимире,
Такой жуткий ужас и страх первобытный
Объял всю команду, он сам беззащитный
Крайне в безумном кошмаре страдал,
Вой нестерпимый вокруг нарастал.
Ночью на них существо вдруг напало,
И даже не зверь, безобразное нечто,
Обитавшее где-то незримо извечно.
Отец чёрной бездны зловещий, кровавый
Со всеми покончил жестокой расправой,
Чудом каким-то моряк уцелел,
Он лет на двадцать тогда постарел.
И шёпотом моряк поведал, что на корабле потом,
Монстр ему во сне сказал: «Стал ты мне мостом!
Ты теперь мой проводник в это мир, на этот свет,
Вслед за пятым сном твоим я приду, вот мой завет:
Ни пытайся не спать, сон настигнет везде,
После пятого сна и при сильном дожде
Из обратного пространства-времени,
Никому не известного племени
Я приду!».
Расстались без слов, старик и моряк,
И тот и другой в раздумьях ушли,
И день уходил, зажжётся маяк,
Ночная гроза сверкнула вдали.
Пойти ли домой, там дети, жена –
Так думал моряк, бродя стороной, –
Да вряд ли она узнает меня,
Чернявым ушёл, а ныне седой.
Мой облик не тот, совсем потускнел,
Немытый босяк, небритый, больной,
Ещё не ослеп и не онемел,
Так думал моряк, бродя стороной.
Увидел скамью, присел на неё,
Безмолвно вокруг, в ушах только звон,
Он в думах своих, впадал в забытьё,
И тенью накрыл его второй сон.
Спать нельзя, спать нельзя,
Не спать, не спать, не спать!
Спать нельзя, спать нельзя,
Не спать, не спать, не спать!
Жуткий кошмар, за что мне такие
Муки терпеть, не пойму.
Твари другой тёмной стихии
Снятся лишь мне одному.
Монстр во сне лютый, ужасный,
Явно приходит ко мне,
Наш навсегда город несчастный
Гибнет в таинственной тьме.
Птицы уже чувствуют что-то,
Крысы забились в углы,
В чистой воде — запах болота,
Скоро пришествие мглы.
Надо быстрей, рассказать людям всё
Про сны, про заклятие твари.
Куда мне пойти, где же больше всего
Народа у церкви иль в баре?
Он к церкви пришёл и стал в колокол бить,
Толпа собралась очень скоро,
Ещё не успел он начать говорить,
А площадь полна у собора.
Моряк повторил свой недавний рассказ,
Который поведал намедни
Тому, кто его, не сводя с него глаз,
Внимательно слушал в таверне.
Птицы уже чувствуют что-то,
Крысы забились в углы,
В чистой воде — запах болота,
Скоро пришествие мглы.
Никто не воспринял его всерьёз,
Никто в его быль не поверил,
Почти все смеялись и даже до слёз,
Другие как дикие звери
Вопили, орали, мол, надо его
Отправить, скорее, лечиться,
Упрятать в особый, далёкий дурдом,
Самим же пойти веселиться.
Какое-то время прошло, вся толпа разошлась,
И стало пустынно и тихо вокруг,
И вдруг до него донеслось – я тебя заждалась,
Но знаю теперь, где ты был, мой супруг.
Всё-таки есть в этом мире мгновения счастья,
Узнала жена и вот верит ему всей душой,
Нежно коснулся губами её он запястья,
И крепко обнял, жадно запах глотая родной.
В родном доме уютно,
Мило и чудно,
Обильный обед незаметно минул,
В своём кресле любимом,
Рядом с камином,
Моряк разомлел и спокойно уснул.
Выйдя с таверны, старик размышлял,
О том, что моряк ему рассказал.
Старик библиографом опытным был,
В библиотеке работал и жил.
Смутно, но всё же он припоминал,
Что раньше об этом где-то читал.
Он сразу спустился в тайный подвал,
В нём он уже не один раз бывал.
Здесь хранились древнейшие свитки,
Манускрипты и редкие книги,
Фолианты пылились в избытке
И автографы разных великих.
Целую ночь и следующий день,
Не ведая сна, ему было не лень,
Просматривал бегло азартный старик
Множество свитков и столько же книг.
И повезло, что в одном из томов,
Текст он нашёл из ему нужных слов,
Ведь ту же историю, что рассказал
Странный моряк, старик здесь отыскал!
О чудовищном монстре из моря
Излагалось на этих страницах,
Безнадёжнее не было горя,
Что могло бы когда-то случиться.
Тварь приплывает при ливне всегда,
Приводит её после пятого сна,
Некий несчастный один проводник,
Помеченный ею в какой-то злой миг.
Монстр из бездны крушит города,
И жители все неизвестно куда,
Навек исчезают без всяких следов,
Тварь их пожирает за пару часов.
Вот и всё, он нашёл подтвержденье,
Весь рассказ моряка – это правда,
И теперь никакого сомненья,
Что спасаться скорее всем надо.
На улицу вышел старик,
Надо идти к моряку,
Слегка приподнял воротник,
Дождь начался поутру.
Но где же теперь тот моряк,
Строил догадки старик,
В таверне найдётся рыбак,
Знающий, где проводник.
Спать нельзя, спать нельзя,
Не спать, не спать, не спать!
Спать нельзя, спать нельзя,
Не спать, не спать, не спать!
От крика своего проснулся моряк, напугав родную семью,
На воздух скорей, но там много людей, не поверивших ему.
Эй, моряк, ну где же твой мрак?
Ты жалок, ты очень смешон!
Скорей бы уже, наконец, наступил
Навязчивый твой пятый сон.
Мы этого монстра поймаем,
Зажарим, съедим.
Давай не томи ожиданьем,
Живей спать иди.
Сползаются тучи над морем, дождь начинается,
Никто ему не поверил – моряк сокрушается.
Даже старик библиограф и тот усомнился,
Не понимает никто – весь мир изменился.
Эй, слабак, ну где же наш враг?
Когда наконец-то же бой,
Смелее давай ты его позови,
Пока наш настрой боевой.
Мы этого монстра поймаем,
Зажарим, съедим.
Давай не томи ожиданьем,
Живей спать иди.
Мыслите, нельзя изгнать из тела кровь?
Взгляд ваш украсть, похитить ваши чувства?
И разум своровать и всей души любовь?
Вы все уже давно в плену безумства.
Монстр придёт – исключается битва,
Вы только храбры и сильны на словах,
Вас не спасёт никакая молитва,
И всё непременно повергнется в прах.
За вашу всю вражду, корысти злую страсть,
И зависть ту, что гложет вас безмерно,
Вас будет пожирать чудовищная пасть,
И попадёте вы в круги Инферно.
Эй, моряк, ты, точно, дурак!
Совсем обнаглел идиот,
Что вздумал себе ты нам говорить,
Вконец обезумел урод.
Бедняга, ты душевно болен
Потерпи, мы тебя успокоим.
Не будь таким злобным и скорбным,
Ну-ка выпей вина со снотворным.
Привкус крови во рту,
Пелена пред глазами,
Крик беззвучно повис,
Между мирами.
Дождь идёт всё сильней,
Но в таверне веселье,
Очень скоро совсем
Будет похмелье.
После четвертого страшного сна,
Усталый моряк воротился домой.
Жена, вся в слезах, была не одна,
Старик-библиограф, какой-то смурной,
Стоял у окна, и на ливень смотрел,
Вокруг нестерпимо пахло бедой,
Уютный камин бесшумно горел,
Всех в чувство привёл раскат громовой.
О книге старик моряку рассказал,
Извинился, что сразу ему не поверил,
Их всех ожидает страшный финал,
Убираться отсюда всем надо скорее!
Может, ты убьешь меня?
Шёпотом спросил моряк,
Старик помедлил с ответом:
Никакого нет смысла в этом,
Тварь так не проведёшь,
Как только ты умрёшь,
Монстр появится здесь,
И не будет интриги,
Так чёрным по белому
Сказано в книге.
Тогда бери мою семью
И уходите в горы,
Для жизни город подбери,
Но только не портовый.
Я с вами не могу пойти,
Неведомая сила,
Меня тут держит. С той поры,
Когда нас в море зло настигло
Эта тварь всегда со мной.
Эта тварь всегда со мной.
Когда все погибли — я остался один,
Бриг сам выбрал курс, и сам пришёл в порт.
Отец Чёрной Бездны с океанских глубин
Его направлял непреклонно вперёд!
Никогда бы не справился я с кораблём,
Без команды, один, безумный, больной,
Давай на прощание выпьем вдвоём,
И тронетесь в путь, такой не простой.
Старик произнёс:
Хорошо, успокойся.
Клятву даю – о семье позабочусь,
Отныне друг я твой навеки,
Не думай, что в библиотеке
Совсем ослаб я, одряхлел,
Да, я работал там и жил,
Но я здоров и полон сил.
Воистину твою семью,
Я не оставлю никогда,
Уверен будь – везде, всегда
Твоих детей, твою жену,
От всяких бед уберегу.
Хранить я буду их покой,
Им будет хорошо со мной.
Моряк, погружённый в раздумья,
Долго сидел в своём кресле,
Будет семья в безопасности,
С другом его в новом месте.
Огонь затухает в камине,
Ходики тикают стройно,
Впервые за долгое время,
Спит моряк в кресле, спокойно.
Старик и семья моряка
Стояли уже высоко на холме,
Когда пришло время
Появиться и тьме.
Громадные волны на пляж
Бросались как зверь на добычу свою,
Вода подбиралась
К городскому жилью.
Явилась затем из воды
Аморфная масса, инородная дрянь
Огромных размеров,
Вот и пройдена грань.
Нет ничего несчастней,
Нет ничего обречённей,
Тело с множеством пастей
Из протоплазмы чёрной
Вытекает на улицы города,
Ведомое древним голодом.
Не слепые здесь силы стихии
Творят абсолютное зло,
Не какие-то духи морские,
Но сам Разрушитель Миров.
В каждой бездне ещё одна бездна
Таится и ждёт в глубине,
И когда, никому неизвестно,
Прибудет она к нам извне.
От страха жена моряка онемела,
Кричать не могла, но могла умереть.
Скупое лицо старика побледнело,
Он детей попросил вниз с холма не смотреть.
Они на вершине стояли недолго,
Потом, взявшись за руки, двинулись прочь.
Вокруг никого, всё живое замолкло,
Этому миру ничем не помочь.
